Автор афоризма меня тошнит от мальчиков и скандальчиков

Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

`
Холмами в кляксах мать-и-мачехи,
Рекой, стремящейся в закат,
Бредут стареющие мальчики
Себя, потерянных, искать.

Пойдут направо — песни кончились,
Налево — сказки не сбылись.
Вот-вот сорвется с ленты скотчевой
В календаре осенний лист.

Фрегат уплыл, машинки сломаны,
От снежной крепости — остов,
На месте клеток размелованных
Всё больше каменных крестов.

Реальность карты исковеркала,
Зарос бурьяном тайный лаз.
И с каждым днём прямее зеркало
Немолодильных женских глаз.

Но жизнь махнёт миражным знаменем —
И снова мальчики бодры,
Толкая камни осознания
На склон Кудыкиной горы.

Вот, предположим,
мальчик с взглядом зверя. Он пьёт, не церемонясь и спеша; застрявшее в зубах «in vino veri…» не увлажняет губ колючий жар. На нём ни формы, ни погон почёта, а на груди не блещут ордена. Флиртуя, он бросает ей: «Ну, чё ты?» взамен вопросу «Детка, как дела?», он провожает взглядом сотню юбок, глотает водку залпом — он мастак — и говорит ей: «Что ты киснешь, Люба?», хотя её зовут совсем не так.

Вот, предположим,
мальчик любит игры, а инструмент, дай Бог, найдётся сам. Из-под штанин торчат худые икры, ленивый луч ползёт по волосам. Он говорит: «Твоя подруга — бомба. Клянусь, я поломал бы с ней кровать». И тут же добавляет вдруг с апломбом: «Родная, вот не надо ревновать!», а после в тёмной спальне гладит плечи, скользит губами по больным местам — пусть даже это нихера не лечит — и трогает рукой горячей там…

Вот, предположим,
мальчик в драке мастер, в его руке — тяжёлый автомат. Он спрашивает: «Любишь? Любишь, Настя?» и под конец срывается на мат. Он режет ей ладони именами, играет между делом, на бегу, ломает, беспощадный, как цунами, пять веток пальцев лезвиями губ. И сам в горсти приносит ей таблетки, твердит: «Ударь, рассмейся, обзови!..»

Он вспарывает ей грудную клетку,
и в этом есть немного от любви.

Мальчики за сорок это такие мальчики, которые наконец — то перешли во вторую стадию своего детства, так и не повзрослев окончательно. Игрушки у них по прежнему вызывают восторг и желание поиграть, даже если это вершина Гималаев или/простите/ сортир. А посему они с одинаковым пылом играются в барби с трёхметровыми ногами или же пятисантиметровой копией скейта, гоняя его со счастливой улыбкой ненаигравшегося ребёнка пальцами по пятиметровому полированному столу в своём кабинете генерального директора. Отбросив весь свой сороколетний багаж, такие мальчики самозабвенно играют и со своими детьми, впадая в младенческую эйфорию от этого процесса, при этом не понимая до конца, откуда вообще у них взялись дети?

Мальчикам за сорок свойственна непокобелимая уверенность тинейджера что они неотразимы/впрочем как и мальчикам за 50, 60 и так далее/, будь то лысоватый пузанчик или орёл с весом велосипеда, хотя это только идёт им на пользу, так как именно эта уверенность позволяет таким мальчикам, не комплексуя, с пылом вьюноши заигрывать с девочками и за сорок и до., при этом они далеко не всегда предпочитают останавливать своё царственное внимание на «молодом мясе» девочек «до.», уже зная к своим сорока всю простоту и комфорт, который у них бывает с девочками «после.».От этого открытия, мальчики за 40 успокаиваются и меняют количество женщин на качество. Гормоны перестают бушевать, и они начинает ценить ОДНУ женщину, а не всех разом, осознавая всю пользу регулярной половой жизни за 40 против бессистемной в 20. Притом если мальчики за 20 могут любить женщин стихами и мороженкой, то в 40 и более у них этот номер не проходит, так как пумы за 40 отхватят всё что есть по самое небалуй таким «любителям».Потому что девочкам за 40 нужен крепкий тыл, а не романтичный мальчик, у которого к его 40 есть жена, дети, несколько разводов или вообще печать холостяка и незаменимая мама. Мальчики за 40 всё ещё требуют к себе материнского внимания и любви, что могут дать им только девочки за…, и чего требуют от них девочки до… Не потому то, к 40 мужчины подумывают, а не пора ли жениться/вновь или снова/, а женщины что не пора бы развестись?

Однако скорость у них уже не переключается на первую, как до… и если раньше такие мальчики искали ту кнопку, которая откроет им дверь в наш мир и все его прелести, то теперь они знают, что мир давно открыт и наконец то можно жить.

И всё же, мальчики за сорок никогда не унывают, ведь самое худшее с ними уже случилось, как-то учёба, женитьба, строительство своего гнезда и дачи, карьерный рост и даже парочка разводов. А не пора ли уже и завести пару любовниц, думают такие мальчики и кидаются во все тяжкие, тут же понимая, что силы далеко уже не те, как в 30, и тем более в 20, но это их не останавливает и они роняют свой взгляд на тех девочках, которые по крайней мере как старшая сестра в их недалёком детстве могут в любой момент встать на их защиту, накормить, обогреть, защитить и даже пожертвовать собой, не забывая по ходу выполнять их мужские капризы, так как мальчики за 40 всегда эгоисты/впрочем, как и мальчики за 50, за 60 и даже за 100/.Сами понимаете, что таким девочкам далеко не 20 и сама хорошая черта таких девочек, которой нет в тех, кому за 20 — это способность услышать любимую фразу мальчиков за 40 «а поговорить?».Ведь как ни крути, а самое сильное наше, девочек, чувство — это чувство жалости. Особенно этим грешат русские женщины, в ментальности которых жаление стоит чуть ли не на первом месте.

Несмотря на то, что мальчики за сорок лысеют, становятся ленивыми и не помнят ничего, чтобы им не хотелось бы делать, они остаются постоянными в способности дружить, не изменяя этой способности ни на йоту. Они всё также любят хвастаться друзьям своими достижениями как в амурных делах, так и у кого, так сказать, совочек больше (с рулеткой меря свои большие машинки где — нибудь на шашлыках или же собираясь в песочнице под названием гараж, ну или же на мероприятие под названием»рыбалка — охота»).В этом они неисправимы. Дружба есть дружба, а мальчики дружить умеют в отличие от девочек, которые любят дружить против кого — то))).

Единственное, в чём одинаковы все мужчины, что за 40, 50 и 60, так это то, что они остаются немного мальчиками до самой смерти. Возможно даже, это лучшее, что в них есть.

«Девочек не надо хвалить за сделанное. Вы способствуете ее деградации. Если девочку хвалить за то, что она сделала: очень вкусно, очень красиво — в итоге формируется такое, что признание мне придет только за мои заслуги. Признание мне придет только за то, что я сделала. Это уничтожающий женщину принцип.

Здоровое положение вещей — я достойна любви, потому что я есть, потому что я — умница, потому что я — хозяюшка, потому что я — помощница, потому что я — принцесса, потому что я — фея на кухне. Вот тогда у женщины здоровая психика, потому что одобряют ее саму природу, т. е. чтобы мне получить любовь, надо просто остаться собой. Вот в чем принцип воспитания девочки. Если вы начинаете ее хвалить за заслуги, то она сразу начинает думать: меня саму хвалить не за что, любовь я могу только заработать, будут заслуги — будет любовь.

Мальчики — полностью наоборот. Абсолютно диаметрально. Мамы очень любят говорить: ты у меня такая прелесть, такой умничка, такой молодец. Вроде бы хорошо. На самом деле, только способствуете деградации мужчины, потому что ему мерещится, что он сам по себе хороший. А мужчине хорошо, только если он чего-то достигает.

Поэтому чтобы мальчика побуждать к тому, чтобы он совершенствовался и чувствовал себя счастливым в итоге, ему надо говорить о его заслугах: очень красиво сделано, очень здорово, очень умело. Мальчику все эти ласковые слова нужны в меньшей степени, потому что его природа развиваться. Ему нужна похвала за то, что он достиг.

Вместо того, чтобы сказать: заинька, солнышко, — для мальчишек постарше очень важно, чтобы вы их самолет показывали, сделанный из лего, всем приходящим гостям. Это важнее чем все солнышки, лапоньки, заиньки. «Посмотрите что он сделал, угадайте кто это сделал. Правильно, это Алешка сделал, это сын мой», — это гораздо большая похвала, больший стимул для мальчика.

А девочка не станет лучше, если ее супом угощать весь район. Она просто поймет, что она должна упахаться за всю жизнь, и район кормить супом. Она не заслужит больше никогда любви, пока всех супом не накормит. Дайте девочке понимание, что она совершенна и прекрасна сама по себе, что любви и признания ей заслуживать не нужно, что вы любите ее и восхищаетесь ей просто потому, что она есть…»